О Свет Великого Центрального Солнца, Господь Всемогущий! Пусть Твои световые лучи проходят через нас сейчас, для поднятия Христа Живого в нас и во всех людях Земли и во всех мирах известных или неизвестных! Я взываю во имя Отца, Сына и Святого Духа и Божественной Матери о победе каждой души в этой жизни для божественного союза с нашим Господом и Спасителем Иисусом Христом. Дай нам Господи терпения в яром стремлении к Твоей Святой Воле, чтобы мы свершили те дела, которые ты назначил нам в этой жизни, мы просим, чтобы наши души были очищены и убелены, ниши сердца преисполнены любовью ко всем людям, пусть наш ум ускориться Духом Святым! Приди Святой Дух, просвети нас! Мы призываем к исцелению Земли и ее людей! Мы призываем к уравновешиванию сил природы и к исцелению всех болезней на земле! Мы призываем Силу Бога войти в дух живого пламени, горящего на сердечных алтарях всего человечества. О Пламя Жизни, вдохнови нас святой целью! Заряди нас огнем победы! Мы благодарим тебя и принимаем это свершенным в этот час в полную силу. Аминь.
Садитесь пожалуйста. Как предисловие перед диктовкой, которая у нас будет сегодня днем от нашего Возлюбленного Эль Мории, я бы хотела рассказать вам о жизни, о тех сведениях из биографии нашего возлюбленного основателя, о которых вы можете не знать. Эти сведенья очень ценны для нас. Вы можете делать записи.
Томас Мор родился в Лондоне, примерно 1478 году. К 12 годам он присоединился к семье Архиепископа Кентерберийского и канцлера Англии Джона Мортана, который послал его в Оксфорд. Мора привлекала карьера в Церкви. Он вел аскетический образ жизни в течение четырех лет с монахами в Лондоне. Там он выработал свои жизненные установки: вставать рано, поститься, молиться, коротко стричь волосы. Но все же он решил, что будет служить Богу в миру. Мор стал адвокатом и ученым в области античной филологии.В 24 года он начинает преподавать право, становится признанным адвокатом среди лондонских торговцев и ведет дела крупнейших мореходных компаний. В 1504 году его назначают вице-министром хранителем сокровища и спикером Палаты общин. Он – канцлер герцогства Ланкастерского и распоряжается львиной долей богатства короны. В 1504 году он женился на Джейн Колт, которая родила ему четверых детей: Маргарет, Элизабет, Сессилию и Джона. Биограф Мора Ричар Мериас пишет, что Джейн Колт была старшей дочерью друга семьи, который жил в сельской местности. Джон Колт был состоятельный человек, у него было три дочери. Зять Мора Вильям Ропер, говорил, что Мор любил вторую дочь больше, чем старшую Джейн. Но он думал, что это будет позором родившийся первой не выйти замуж первой. Поэтому он стал ухаживать за старшей и направил свои желания по направлению к ней. Понемногу, он в этом преуспел и они поженились в 1505. Она умерла в 1511 году, и Мор вскоре снова женился. Его второй женой была Алис Милтон, вдова с двумя детьми. Начиная с 1510 Генрих VIII перевел Томаса Мора на государственную службу. Он стал работать в подчинении Лондонского шерифа и был назначен послом во Фландрию. В 1523г. он был назначен представителем Палаты Общин. В 1529г. году Король назначил Мора канцлером Англии. Как канцлер, Мор приобрел репутацию справедливого и честного судьи. В 1532г. он отказался от своей должности как канцлер, под предлогом плохого здоровья. Ученые считают, что это произошло, потому что Мор был против развода короля с королевой Катериной. Папа не давал развод, и Мор не подтверждал полную власть Генриха над английской церковью. 30 марта 1534 года Парламент передал акт «преемственности», который объявил брак Генриха и Катрины не действительным. Акт передавал право наследия его новорожденному сыну с новой женой Анной Болейн. Все дела короля требовали присяги соблюдения и признания акта о наследовании. Наказанием за отказ от присяги было пожизненное заключение и конфискация имущества. Спустя две недели после передачи акта, королевская комиссия предложила Мору дать присягу. Он сказал, что он готов принять акт наследия, но отказался принести присягу. Он отказался от объяснения причин своего отказа. Ученые считают, что Мор возражал положениям присяги, которые отрицали папскую власть. Ученые также считают, что Мор не соглашался с положением о недействительности первого брака Генри. Через четыре дня после его отказа принести присягу, комиссия заточила Мора в Лондонский Тауэр. В ноябре парламент принял акт верховенства, объявляющий Генри верховной властью над английской церковью. Им также был выпущен акт, в соответствии с которым будет считаться изменником всякий, кто будет писать или действовать против короля. В течение долгих месяцев его заключения в лондонском Тауэре, Мор подвергался жестоким пыткам. Секретарь Томас Кромвель, архиепископ Кантерберийский Томас Кренмер и другие члены королевского совета, давили на Мора, чтобы он дал полное подтверждение или полное отрицание звания Генриха, как верховной власти над английской церковью. Ответом Мора было непоколебимое молчание. 12 июня 1535 года генерал сэр Ричард Рич пришел в камеру Мора, чтобы конфисковать последнюю из книг Мора. Пока он был там, Рич хитростью пытался выудить причину молчания Мора. 1-го июля в заполненном Вестминстерском Холле, особая комиссия из 18 судей присудила Мору обвинение в государственной измене. Он заявил о своей невиновности, но присяжные вынесли приговор, основываясь на свидетельствах, предоставленных скрупулезным Ричардом Ричем. Ричард заявил, что Мор высказался против акта верховенства в течение их встречи в Тауэре. Лорд Канцлер вынес смертный приговор – он должен был быть утоплен, повешен или четвертован. Король изменил приговор, сказав, что Мор может быть казнен топором. До наступления 9 утра 6 июля 1535 года, спустя пять дней после вынесения приговора Мора обезглавили на Тауэрском Холме.
Чтобы дать вам более глубокое виденье сердца Томаса Мора, я зачитаю вам отрывки из двух биографий, одной написанной Ричардом Мериасом, другой И. И. Рейнальдсом. Мериас пишет: «Биографы Томаса Мора всегда восхваляли его и делали его примером для их времен. Этот пример находится в первом биографическом тексте, который у нас есть о нем, написанный Эразм Роттердамским в письме от 1519 года, когда Мор был в расцвете лет. Из всех своих комментариев Эразм делает лишь одно негативное замечание в адрес Мора – он говорит, хотя Мор любил музыку, у него не было хорошего певческого голоса. В другом случае, Эразм дает нам детальное описание образца совершенства - человека немногим более сорока, члена королевского совета короля Генриха VIII, семейного человека, преданного христианина, ученого, друга и остряка. Его Мор усердно работает над государственными делами, но у него есть время читать классическую литературу. Он занимается судебными делами, рожден для дружбы и дружелюбен ко всем. Он ненавидит безделье, глупые и азартные игры и хвастовство. Он любит простоту и добродетель. У него хорошее здоровье, при отсутствии излишней телесной крепости, цвет лица сияющий, но без румянца, его волосы темные, но не черные, его глаза серо – голубые, его рост не низкий - не высокий, его тело совершенно сложено. Отличительная черта Мора по его временам, было то, что он был хорошим оратором. Он часто был официальным оратором для своего города и для своего короля. Эразм хвалил ум Мора и его прямоту, он пишет:
«Его интеллект абсолютно бесподобный. У него самая лучшая память. Его способность говорить самая яркая. Он знал библию почти наизусть, он часто цитировал по памяти, когда писал». (Из книги стр. 45)
Рейнальдс дает нам ощутить жизнь в доме Мора. По обычаю, там зачитывали отрывок из Библии и к нему довались комментарии. Отрывок зачитывался одной из его дочерей. Отрывок из писания был озвучен в духовном или монашеском стиле, и заканчивался словами – «И соблаговоли о, Господь, будь милостив к нам», как в монастырях. Чтение продолжалось до тех пор, пока не давался знак, и Мор спрашивал собравшихся, как тот или иной отрывок из писания был понят. Потом шла близкая, дружеская беседа. Но если, что часто случалось, присутствовал какой–нибудь ученый гость, происходило более формальное обсуждение отрывка. После чего Мор в своей непревзойденной манере, предлагал более легкую тему и все непренужденно веселились. По воскресеньям и праздничным дням, никому не позволялось отсутствовать на церковных службах, и Мор настаивал, чтобы все были там к началу службы. На больших праздниках – Рождество и Пасха, он всех поднимал ночью, чтобы помогать проводить церковную службу. На Добрую пятницу он собирал семью вместе, чтобы зачитать им все Страсти Христовы. Такая дисциплина, как эта, почти монашеская по своему характеру, может показаться скучной, но она подчеркивала глубокую искренность хозяина дома. Все свидетельства подтверждали истинность утверждений Эразма: «Мор человек истиной набожности, которую он практикует регулярно, но без тени религиозных предрассудков. В определенные часы он посвящает свои молитвы Богу, не установленными фразами, но словами прямо от сердца. Когда он говорит с друзьями о грядущем царстве, он говорит со всей искренностью и доброй надеждой». Рейнальдс говорит: «Эта глубокая религиозная жизнь соединялась с жизнерадостностью и с чем–то мальчишеским в его образе. Кроме того, есть много историй об остроумии Мора и его любви к резким шуткам. Мариас рассказывает, как Мор ценил возможность общения. Когда Мор стал членом Королевского Совета, он часто был вдали от дома и постоянно писал своим детям. Темы этих ранних писем почти всегда относились к образованию. Дом Мора называли школой. Его часто так называли те, кто писал о нем.
Он посылал детям письма начиная со слов: «Томас Мор, всей его школе – приветствие!» В его особой манере он наставлял их в их обучении, шутя по поводу их успеха в астрономии: «Я знаю, что вы глубоко зашли в познании этой науки, что вы можете не только указать на Полярную звезду или Сириус, или другие обычные звезды, но вы также можете, что требует навыков опытнейшего астронома, отличить солнце от луны среди спутников и центральных небесных светил. Его письма к детям всегда полны любви и шуток, но в них также всегда присутствует настойчивость, которую нельзя воспринять поверхностно. Он просит, чтобы они писали ему каждый день, и он не примет извинений. Он хвалит своего сына Джона, что он и не пытается извиняться, а девочкам говорит, что если не о чем писать, так пусть они напишут об этом «не о чем» как можно больше. Он говорит, что девочки, будучи женщинами, кто болтлив по природе – могут говорить часами о не о чем вообще. Когда ему писали дети, он им отвечал непомерной благодарностью, восхваляя их усилия. Он знал, что молодые писатели работают усерднее и пишут лучше, когда их хвалят, чем под уколом унижения. Он всегда подталкивал их в их обучении. Когда он писал своей старшей дочери Маргарет, он говорил о его радости, получить от нее письмо и сказал: «Дальнейшие письма приносили бы еще больше радости, если бы они говорили мне об обучении, в которое ты и твой брат вовлечены, о вашем дневном чтении, о ваших славных разговорах, ваших достижениях, о быстро текущих днях, которые стали радостными благодаря литературным занятиям». Он предостерегал ее от праздного время провождения. «Я уверяю тебя», писал он, «лучше, чем позволить моим детям быть праздными бездельниками, я принесу в жертву благосостояние и распрощаюсь с другими заботами и делами, чтобы быть с моими детьми и моей семьей, среди которых никто мне так не мил, как ты, моя возлюбленная дочь». Марриэс пишет, что на протяжении жизни Томаса Мора, мы видим человека, который использовал каждый миг, наиболее полезным образом, как только мог. Он терпеть не мог безделье и все виды спорта, которым занимались бездельники, чтобы убить время. Согласно семейной традиции он спал только 4-5 часов, на кровати, сделанной им на полу или на досках, используя полено дров в качестве подушки. Такова была его защита против смертельного греха лени, который он порицал снова и снова в своем последующем подвижническом труде.
